Божья коровка
Возле моего дома есть обширное поле: каждую весну на нем появляются трактора, вспахивают черную землю, засевают семена. Год на год не приходится: это может быть рожь, кукуруза, даже овес, но в ту весну, в которую я встретила божью коровку, поле было засеяно пшеницей. Когда этот злак еще молодой, то выглядит совсем зеленым, лохматым от множества тонких волосиков-иголочек. Они длинные, прямые, жестковатые. Я пробиралась сквозь пшеницу по узким тропинкам, гуляла. Вдруг услышала звенящий голос:
— Как высоко ты летаешь! Выше, чем мы!
И мимо меня пронеслась стайка быстрокрылых черных стрижей. Я огляделась по сторонам, ища, к кому бы могли обратиться птицы: ведь я-то не летала!
— Это божья коровка! – вдруг ответил мне тихий голос: на жестком стебле покачивался зеленый длинноусый кузнечик, — хочешь, я расскажу тебе ее историю?
Разумеется, я согласилась, присела на корточки, чтобы лучше видеть рассказчика, и приготовилась слушать:
Ее домик был на самой земле – начал кузнечик, перебирая усиками:
— Земле — холодной и черной, и с первого дня появления на свет эта божья коровка не видела ничего другого… Но вот однажды мимо пролетал майский жук – они разговорились. Он рассказал ей о лёгких, как перышки, облаках, голубом небе, о солнышке, о свежем теплом ветерке.
— Разве такое бывает? – удивилась божья коровка и поежилась: сыро, холодно сейчас на черной земле…
— Узнай сама, ведь и у тебя есть крылья!
— Крылья? – еще больше удивилась она и всплеснула лапками.
— Да, крылья. Они – для полета в небо, божья коровка, ни для чего другого…
Он улетел, а она еще долго сидела, задумавшись. Потом подняла головку и посмотрела наверх: небо закрывали колючие волоски пшеницы: ей они казались огромными жесткими прутьями.
«Наверное, они больно колются. .. Они не дадут мне взлететь никогда –такой частокол, сеть из огромных жестких канатов!»
— И все-таки я попробую! – вдруг решила она и смело вскарабкалась на первый жесткий стебелек. Головка ее закружилась: замотался он во все стороны: едва удержалась божья коровка. Несмело разжала одну лапку и схватилась ею за соседнюю иголочку, но в этот момент налетел порыв ветра – упала коровка на землю, больно ушиблась, заплакала. Но небо манило ее. Тогда она обошла пшеничный колос с подветренной стороны, стала карабкаться по нему снова. Долго ползла она от стебелька к стебельку: ладошки ее крохотные были расцарапаны в кровь. Но терпела божья коровка, лишь на небо смотрела – там была ее цель. Надо сказать, что и это было тяжело: ведь закрывали небо колосья пшеницы: каждый ее волосок – словно тяжеленное бревно, раскачивался перед ней. А было их – тысячи. Мелькали они у нее перед глазами, казалось – вот-вот сбросят обратно, вниз. Но карабкалась вперед божья коровка. Так преодолела она один колосок. Потом другой. Потом третий. И вот открылось перед ней небо. И солнышко! И она полетела!
Кузнечик замолчал и вдруг заиграл радостную мелодию на своей скрипочке. Я сидела, склонившись к нему, слушала чудесную музыку и следила за свободным полетом божьей коровки. Все выше и выше к солнышку поднималась она.
Анна Минковская