Подарок майского жука
Я бродила по лесным тропинкам, как вдруг услышала какой-то шум: едва слышный, но все же выбивающийся из мерного ритма еще весеннего леса. Я пошла на звук, осторожно выглянула из-за ствола березы: мне открылась небольшая полянка с высокими травами: залитая солнцем, усыпанная цветами. На буйно раскинувшем свои ветки кусте сидел майский жук и голосом тихим, едва слышным, кого-то звал. Я подошла ближе и хорошенько рассмотрела жучка: он был уже пожилой, можно сказать, совсем старенький. Глаза его были добрые, а в руках он держал два каких-то невиданных мною цветка…
— Возьмите, возьмите… У меня есть еще … — снова услышала я голос и поняла: сидит старичок-майский жук, продает цветочки. Все как у нас!
Вдруг раздалось резкое, звонкое, дерзкое:
— И что там у тебя? Быть может, сережки? – на листок к майскому жуку подсела муха: надо сказать, красивая в своем роде: с брюшком блестящим, зеленым, глянцевым. Видно: первая лесная модница!
— Это…
— Пффф, ну конечно же, не сережки! – перебила она и расхохоталась: — не для меня это, старичок!
Улетела. Погрустнел старый майский жук. Я уже хотела было подойти к нему, как вдруг раздался чей-то бас: прилетел солидный, в костюме, шмель.
— Валюту сдаешь, папаша? Купим! Я ее положу под выгодный процент и …
— Это…
— А. Ясно. Глупишь ты, снова глупишь…
Шмель улетел, раздосадованный. Я снова сделала шажок вперед и сразу же замахала руками: комары! Большие, кусачие, много! Но на этот раз они не обратили на меня внимания, обступили торговца с разных сторон, пищат на все лады:
— Это мороженое? Это пирожное? А, быть может, сладкая газировка?
— Нет, нет, это…
— Ихихихихихихиихихи! – тонко зазвенели они и исчезли: как будто и не бывало их…
Наконец, мне стало можно подойти самой, словно в очереди, и спросить тихонечко, чтобы не оглушить:
— Уважаемый майский жук! Что продаете Вы?
Он посмотрел на меня ласково, совсем как наши дедушки, будто сейчас так и скажет: «внучка»!
— Вот этот цветочек – это Радость. А этот – Мир. У меня много их: таких и таких… А у тебя — есть?
— Нет… — честно призналась я.
— Тогда держи!
Я вспомнила, что не взяла кошелек, сказала:
— Дедушка, Вы посидите тут, я домой сбегаю, деньги возьму. Сколько?
А он рассмеялся:
— Так ведь я не торгую, даром бери!
Я несмело протянула руку, и он взлетел, сел мне на ладонь, положил два чудесных цветка.
— Благодарю тебя, милый, милый жучок! – растроганно произнесла я и прижала их к сердцу: тихо стало ему, хорошо…
А он, как ни в чем не бывало, снова уселся на зеленый листок, а в руках у него – опять: те же цветы!
— Берите, пожалуйста, у меня есть еще…
Я постояла с полчаса на полянке… Затихает лесной гомон, смолкают беспокойные кузнечики, жучки, паучки. Спят – устали за день: накричались. И только он один тихонько зовет:
— Возьмите, может быть, кому-нибудь надо?
Но чтобы услышать его, надо проснуться. Чтобы услышать – стоит прекратить кричать…
Анна Минковская