Дорога и дерево
Я вышла из дома рано утром, стояла поздняя темная осень. Я остановилась возле разбитого бордюрчика, пряча лицо от холодного ветра, а соседями моими были старое, черное в темноте дерево и черный же кусочек дороги. Я наблюдала, как дерево раскачивается под ветром, как своими корявыми руками грозит небу: в этот момент я услышала его голос:
— Почему мне достался в удел черный цвет! Почему я не такое, как они! – и тут старая надломленная ветка стала раскачиваться сильнее, я увидела, как она поочередно указывает то на фонарь, светящийся теплым золотом, то на вихрастого мальчишку с красочным разноцветным портфелем, то на меня, закутанную в ярко-красный шарф. Я огляделась по сторонам: стояли люди, в шапочках белых, зеленых, фиолетовых. Кто-то одел светло-желтую куртку, мимо пронеслась белая с бежевым собачонка. На дороге шныряли машины: броские, а глаза их – разноцветные фары – так и светились! И только дерево, старое скрипучее дерево – оставалось черным. Только лишь оно! Вдруг в порыве ветра я услышала тихий голос:
— Не грусти, деревце, у Бога найдется и на тебя ярких красок… Весной ты увидишь Его Милость, тогда как я – как была черной, так и останусь такой навсегда…
Дерево замерло и прекратило скрипеть.
— Ты кто? – резко и глухо прозвучало в темноте.
— Я дорога, которая прямо перед тобой!
Я опустила глаза и увидела ее, черную, сухую, недвижимую.
— Не грусти, деревце, — снова повторила она, — ты еще увидишь чудо Бога, а я буду радоваться за тебя: тогда, когда и ты раскрасишься в веселые краски! А я… Пусть я останусь черной… Ведь Бог, если бы только захотел, мог сделать меня разноцветной, но…
Дерево проскрежетало что-то в ответ и развернулось спиной к говорившей дороге.
— Я не верю в чудеса. Я черное и ты черная. И нечего придумывать сказки!
Оно снова принялось грозить небу, будто виновное в том, что этим ранним утром только дерево и дорога были так грустно-черны…
И вдруг хлынул дождь! Осенний, настойчивый, упрямый. Хлынул, и люди поспешно достали зонтики: зеленые, красные серебристые… Я достала салатовый. И вдруг кто-то громко ахнул у меня за спиной:
— Мама, смотри, дорога – золотая! – мальчишка с портфелем показывал рукой на черную трассу, которая вся вдруг вспыхнула огнями. Я смотрела на нее и любовалась отблесками света, порой более яркими, чем их первоисточники… Вот пронеслась машина с красными фарами – вспыхнули рубинами камешки. Вот изумруды зажглись в темноте – зеленый светофор залюбовался их светом. Белый и желтый фонари старательно раскрашивали ее в серебряный с золотом цвет. Стала дорога самой яркой в это утро, сверкающей. Даже мой шарф не смел соревноваться с ней в красочности. Дерево стояло спиной и по-прежнему тянуло вверх сжатые в кулаки ветви. Оно не знало о чуде, потому что не верило в него. Оно не знало, что и для него самого уготован от Бога не только лишь черный цвет!
Анна Минковская