Изготовление резных киотов (от греческого «кивотис» — ящик, ковчег для священного образа) — украшенных шкафчиков или застеклённых полок для икон было распространено в регионе Ветки в конце XVII — начале XX вв. и тесно связано с существовавшим здесь центром иконописания. Мастерство вырезания золочёных киотов-«садов» в Ветке передавалось обычно от отца к сыну. Оно наследовало приёмы и растительные мотивы золочёных иконостасов, украшенных «навылетной белорусской резью», которая распространилась с XVII в. В местных условиях это искусство получило новый толчок к развитию, заново взаимодействуя с белорусскими и украинскими традициями. Старое представление о том, что киот крестьянской избы представляет собой упрощённый тип иконостаса, бытовало у ветковских художников в конце XVII — XVIII вв. Они ассоциировали домовый алтарь и киот с иконостасом барочного типа: объединяли барочную раму, развившуюся в глубокий киот, и каноническую икону. «Мирозданная» икона, представляя «мир иной», помещалась в натуралистичный киот, что вызывало живое ощущение явления образа и обострение восприятия «мира иного». На расстоянии в 40-60 см (расстояние личной молитвы) резной киот занимал всё поле зрения человека.
При приближении живописный образ, будто заключённый в саду-древе, открывался в живом обрамлении и являлся в нём подобно чудотворным иконам, находимым на деревьях. В то же время конструкция киота была рассчитана на взаимодействие со светом свечи или лампады.
Глубокая вогнутая рама под резьбой покрывалась полированным золотом и служила «рефлектором», концентрируя свет в сферу, объединяющую молящегося и образ. Соединяя сказочность золота и натуралистические формы мотивов сада, живые стихии земной растительности и небесного огня, киот, очевидно, имел одним из символических прообразов Неопалимую купину.
Существовали и киоты-«домики», что было связано с архетипом алтаря-дома-божницы. Помимо иконостасов для храмов и пышных рам-киотов для домовых красных углов вырезали деревянные золочёные оклады на иконы, рельефные иконы, где резьба выполнялась как по дереву, так и по левкасу. Резной левкас фона указывает на взаимодействие белорусских и украинских традиций.
В локальном отношении ветковско-стародубская резьба охватывала территории нескольких смежных районов современной Гомельской, Брянской и Черниговской областей. Технология и терминология свидетельствуют об усвоении приёмов резьбы из западной традиции. Обычно использовали липу, применяя разнообразные инструменты — стамески, клюкарзы (кривые стамески), полукруглые рубанки-галтели и ножи. Для усиления скульптурности и сквозной, объёмной ажурности детали часто вырезали отдельно, а затем склеивали. Вся резьба покрывалась в несколько приёмов левкасом, изготовленным из мела на мездрином клею, окрашивалась красной охрой, олифилась и сохла «на отлип» — пока олифа не загустевала так, что слегка липла к пальцам.
Окончательный блеск и игру света резьба получала после того, как её покрывали тончайшими листиками золота. Золото полировали «полирасами». Их наконечники были из самоцветных камней (оникса, агата), что имеет аналоги в западноевропейском искусстве золочения.
